“Мы надеялись, что Марина вышла в Житомире”: первое большое интервью актеров “Дизель шоу” после смертельного ДТП

В ночь на 20 октября актеры юмористической студии “Дизель Шоу” возвращались в Киев из Львова, где предыдущим вечером прошел один из концертов их нового тура. В 06:43 автобус комиков столкнулся на трассе с грузовиком, в результате ДТП юмористы получили тяжелые травмы, множественные переломы и ушибы. По приезду “скорой” они также узнали, что их коллега, 48-летняя Марина Поплавская, не выжила. Полученные травмы оказались несовместимыми с жизнью.

Впервые после инцидента актеры Егор Крутоголов, Яна Глущенко и Александр Бережок согласились на интервью, в котором рассказали о длительном периоде реабилитации и планах на будущее, вспомнили вечер во Львове незадолго до аварии и утро рокового дня. Каким видела проект Марина Поплавская, как изменилась команда “Дизель Шоу” и правда ли то, что студию собирались закрыть, это и многое другое в материале OBOZREVATEL, пишет АГРИМПАСА.

— Прежде всего, как ваше здоровье? Как чувствуете себя сегодня?

Крутоголов: Спасибо, ничего (улыбается). Уже хожу, раньше эта опция была недоступна. Многие опции были недоступны. Но на данный момент я еще прохожу реабилитацию и пробую восстановиться без оперативного вмешательства. Ну, по крайней мере, я уже похаживаю без костылей, и это не может не радовать.

— Безоперационный вариант, наверное, предполагает какие-то дополнительные физические упражнения?

Крутоголов: Да, я продолжаю разрабатывать мышцы, потому что если при подобных травмах они в покое – в гипсе или лангете – то они атрофируются. А этого допустить нельзя, многие просто даже не знают, что на самом деле я качок. Да (продолжает быть серьезным), на самом деле этого просто не видно под моим бронежилетом – он скрывает очень рельефное раскачанное тело.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ – Муж Ани Лорак рассказал подробности конфликта семьи в день развода

— Яна, Александр, как ваши успехи?

Глущенко: Та зашибись! Вот так и пишите (смеется). Нормально на самом деле. Прохожу реабилитацию, еще долго и нудно. Травма была тяжелой, я вынуждена была ехать в Рим делать операцию. Были порваны связки. А как говорят врачи, лучше сломать ногу, чем порвать связки. На реабилитацию уйдет от 6 до 9 месяцев, но так как у нас скоро гастроли, то надо восстанавливаться быстрее. Три дня в неделю у меня реабилитация в зале, три раза – в бассейне. Дома тоже занимаюсь, так что выходных у меня нет. Нужно разрабатывать ногу, колено. И очень неприятно в 32 года снова учиться ходить. Но ничего страшного, у меня есть прекрасный стимул – мой сын и мой муж, они меня здорово мотивируют.

Бережок: У меня был перелом двух костей на одной ноге. Это стопа и пяточная кость, поэтому хоть и стараюсь уже ходить без костылей, все равно пока хромаю. И очень некрасиво это выглядит, когда я так иду.

Глущенко: Ну ты же идешь.

Бережок: Иду, правда. Главное, что на своих ногах. Постепенно расхаживаюсь, надеюсь, восстановлюсь быстро.

— Как с моральным состоянием? Эмоциональным? Насколько удалось осмыслить, принять случившееся?

Крутоголов: Я по жизни стараюсь смотреть вперед и не копаться в прошлом. Когда удается смотреть вперед и заниматься любимым делом, оно поглощает все это, отключаешься и существуешь в других измерениях: в персонажах, сценах. Конечно, когда начинаешь вспоминать, встречаться с друзьями то… (вздыхает).

Глущенко: Я сама не могла с этим справиться, занимаюсь с психоаналитиком. И очень неприятно, когда ты все-таки пытаешься как-то заново жить – а я говорю, что теперь есть жизнь до аварии и после нее, она поделилась – а тебе в соцсетях пишут: “Почему ты такая веселая? Тебе что, не грустно?” И мне всегда так хочется ответить, знали бы эти ребята, сколько мне пришлось усилий приложить для того, чтобы жить дальше и заново улыбаться. Было очень тяжело.

Бережок: Ни с кем не работаю, отошел через неделю, но момент, который меня цеплял – это когда я смотрел премьеру “Дизель Шоу”, там показывали Марину, а я понимал, что ее нет. И вот этот диссонанс меня выбивал.

Глущенко: Я вот до сих пор еще не понимаю. Ко мне это еще не пришло, не знаю, когда придет.

Бережок: Ну а все остальное… я в силу своих каких-то мировоззренческих понятий довольно быстро отошел. Я часто видел смерть в юном возрасте, поэтому отношусь к этому философски. Стараюсь думать, что ей там хорошо.

— Раньше вам доводилось попадать в ДТП?

Бережок: В ДТП попадал, конечно. Но ни разу такого не было, чтобы поломал что-то, или чтобы была смерть…

Глущенко: Да, у меня тоже никогда не было серьезных травм.

Крутоголов: У меня в жизни было два довольно серьезных ДТП, и оба произошли на мотоциклах, поэтому не сравнивается эта история. Вообще у нас всегда было ощущение, что этот автобус – не автобус, что это поезд. Вагон, в котором можно находиться в каком-то безопасном пространстве. Теперь этот миф развеян, и к передвижениям мы будем подходить по-другому.

— Давайте вернемся к тому вечеру во Львове. Каким он был?

Крутоголов: Несмотря на то, что это был далеко не первый наш гастрольный тур, мы поехали с таким кайфом, таким подъемом. Все хорошо собрались и выдавали по полной, все жгли. Мы неимоверно кайфовали от того, что так начался тур, и что мы получаем такую крутую отдачу от зрителя, и было видно, она была искренней. Мы были на офигительном подъеме после этого концерта. Все были классные, но Маринка… Женя Сморигин еще говорил ей: “Маринка, сегодня ты выдала крутейший концерт”, все безошибочно и идеально у нее было.

Глущенко: Мы после концерта все отметили, что Мариша очень круто отработала.

Бережок: Да, это правда. Марина очень хорошо смотрелась, да и вообще… умничка просто. Единственное, что сегодня еще вспоминаю, это был единственный город, в котором мы не фотографировались.

— В каком плане?

Бережок: В конце выступления мы не сфотографировались. И это единственный раз, наверное, когда мы не фоткались.

Глущенко: Мы просто выступали в здании цирка. Там животные, и каждый человек, когда приходит, оставляет свой запах, а животные потом с ума сходят. Нас попросили не фотографироваться, не пускать зрителей на манеж.

— Не было ли каких-то предчувствий? Беспокойства? Бывает, люди вспоминают об этом через какое-то время после происшествий.

Глущенко: Вы знаете, я тоже об этом думала. Но перед этим ни у кого не было никаких предчувствий. Если бы хоть кто-то сказал что-то вроде “Ребята, что-то я такое чувствую…”, все бы не поехали.

Бережок: Не было, да.

Глущенко: Единственное, я помню, как еще в 3:30 проснулась, еще посмотрела на время и уснула.

— Выезд ночью был необходимостью?

Глущенко: Нет, необходимости такой не было.

Бережок: Есть просто определенный график – он достаточно плотный. И мы понимали, что если мы не поедем сейчас, то украдем время у семьи, потому что далее нужно будет ехать в Германию, там длинные заезды у нас, туры. Поэтому решили поехать пораньше домой, к семье, приехать утром и побыть подольше дома. Мы всегда так старались делать, если была возможность. Этот случай не был экстраординарным.

— С водителем это согласовывали?

Крутоголов: Конечно.

Бережок: Мы часто так отказывались от гостиницы и ехали домой. Даже, бывало, не ужинали. Если бы, конечно, хотя бы кому-то одному из нас кто-то в голову шепнул… никто бы не поехал.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ – Финалисты «Танцев со звездами» вместе отдыхают в Грузии

— Расскажите о месте, на котором сидела Марина.

Бережок: Марина всегда ездила на этом месте… (место впереди автобуса рядом с водителем – Ред.)

Глущенко: Всегда. Ей было удобно там.

Крутоголов: Не один раз мы ей говорили, и я ей лично несколько раз говорил, что это самое небезопасное место в этом автобусе. Она мне на это отвечала “Мальчик мой, моя попа наездила столько километров, что если собрать здесь все ваши попы, километраж вы все равно не добьете. Я сидела здесь и буду сидеть”. Это был ее выбор, мы не могли в это лезть.

Глущенко: Хотя места были. У каждого из нас была кровать, но Марина не любила спать, ей было неудобно.

— Что помните дальше? Все, наверное, спали, когда произошло ДТП?

Глущенко: Я проснулась от виляния автобуса, секунды за две.

Крутоголов: Я тоже. Проснулся от того, что меня вперед подало. Открыл глаза и потом уже случился удар. Столкнулись два очень тяжелых металлических объекта, и по грохоту это было слышно.

Бережок: Я спал, и проснулся только от удара и того, что у меня заболели ноги и не работала спина.

Глущенко: Все словно в тумане было. И когда он рассеялся, я стала спрашивать у Саши, что у меня с ногой. Он мне говорит: “Не переживай, не двигайся, у тебя перелом”.

Бережок: Я еще не мог разобраться, что с моими ногами. Они у меня не шевелились и я думал, не дай Бог это будет перелом позвоночника. Потом уже начал шевелиться, подтягиваться на локтях, понял, что это просто сильный ушиб.

Крутоголов: Я увидел только, что у меня нога вывернута в обратную сторону. Как у кузнечика. Я попытался двигаться, но ничего не получилось. В общем, больно, страшно. Все как в страшных фильмах про катастрофы.

— Что предприняли сразу?

Глущенко: Сразу же сделали перекличку, у нас была надежда, что Маришка вышла.

Бережок: Что все-таки вышла в Житомире, да.

— То есть Марина должна была выйти по пути раньше?

Крутоголов: Она иногда так делала.

Бережок: Нет, просто во время поездки она говорила два или три раза: “Может, в Житомире выйти?” Спрашивала пока выходили покурить, кофе попить. Вот реально, если б у кого-то было хоть какое-то ощущение…

Глущенко: Все, кто мог, стали ходить. Сразу же позвонили в “скорую”. Мне тогда показалось, что мы с Егором самые тяжелые, потому что не могли встать, а оказалось, что все были с переломами. Просто у всех был такой адреналин, что все и повскакивали.

Бережок: Да, я вот на сломанную ногу наступал и только добавил себе этим проблем. Думал, что это ушиб.

— Вы начали перекличку. Так узнали, что Марина погибла?

Глущенко: Нет, нам об этом уже сказала “скорая”, которая приехала.

— Вскоре после аварии заговорили и о том, что проект “Дизель Шоу” может закрыться вовсе. Рассматривался ли такой вариант на самом деле?

Крутоголов: Нет, возможно, рассматривалась некая форма воображения и фантазии у кого-то. У нас же не было ни одной мысли о том, чтобы заканчивать проект, потому что мы все уверены и знаем, Марина нам это сама не раз произносила: она хотела, независимо от того, будет она в проекте или нет, чтобы он жил и продавался, потому что она его любила и была благодарна ему за многое.

Глущенко: Далее у нас будет очень плотный график, и Маришка нам дает силы, потому что продолжаем мы ради нее и ради зрителей. Была просто громаднейшая поддержка со стороны зрителей, я два дня пыталась разгрести все звонки, смс и сообщения в соцсетях. Столько было просьб не закрывать шоу. Мы просто не имеем права даже думать об этом.

Крутоголов: Тем более, это наше любимое дело. То, от чего мы питаем жизненную энергию. Мы заточены на юмор, наш мозг так работает. Мы привыкли, несмотря ни на что, придумывать юмор и шутить над этой жизнью. К тому же люди получают удовольствие от того, что мы делаем. Некоторые ищут этого всю жизнь. Нашел, то держи.

Бережок: Егор прав. Это огромная часть нашей жизни, которую сейчас просто скомкать и выкинуть невозможно. И мы этого не хотим. Нам нравится то, что мы делаем.

— Вообще происшествие обернулось настоящим резонансом в СМИ, в сети. Вас наверняка засыпали письмами и комментариями…

Глущенко: Да. Я тогда каждую смс-ку прочла.

Крутоголов: У меня мозоль от лайканья. Да, мы не сразу все это переварили, было сложно в это все погрузиться. Но многие действительно писали очень искренние слова поддержки, мы не могли не отреагировать.

Глущенко: Не знаем как, но очень быстро просочилась информация в интернет. Помню, я еще до больницы доехать не успела – было 7 утра – уже оборвали мой и мужа телефоны.

Бережок: Тоже, помню, приехал домой, смотрю новости и вообще нет ощущения, что сам был в этом автобусе.

Глущенко: Когда мы с Егором были в больнице, нас караулила пресса. Немного мы не понимали, как так можно.

Крутоголов: Работа такая у людей (пожимает плечами). Понятно, что событие потрясло всю страну…

Глущенко: И не только нашу. Очень много писали и звонили из других стран.

Бережок: Да. Канада, США, Австралия, что меня удивило.

Крутоголов: Всем родственникам звонили: родителям, женам… волна была очень мощная. Все перепугались, мы и люди, так мы все вместе это и переживаем благодаря такой поддержке. Люди на улицах подходят, говорят, что переживают, молятся, желают выздоровления. Это очень большая поддержка, и теперь мы просто не можем обмануть ожидания и надежды такого количества людей, что мы вернемся и продолжим их веселить.

Бережок: А так было столько писем, столько мнений… один чудак даже писал, что это Порошенко организовал аварию. Специально пригнал фуру.

Глущенко: Да, мы тогда обалдели. Типа все это подстроено, потому что затрагиваем какие-то там политические темы. Если у людей есть и такие мысли…

Крутоголов: К сожалению, люди могут сегодня писать много глупостей, и на это нельзя обращать внимания.

— На данном этапе из команды “Дизель Шоу” выпали два человека (вскоре после инцидента о своем уходе из проекта сообщил Олег Иваница). Что намерены предпринять далее?

Крутоголов: Во-первых, в этой сложной ситуации нам пришли на помощь друзья из “Уездного города” Сергей Писаренко и Евгений Никишин, мы очень благодарны им за поддержку. Они поедут с нами в гастрольный тур, и мы уже в предвкушении работы с этим талантливыми актерами, которых мы знаем достаточно давно. Во-вторых, я бы хотел сказать нашим поклонникам, чтобы они не волновались и воспринимали это правильно, чтобы отнеслись с пониманием к нашим экспериментам. Мы будем экспериментировать, пробовать что-то с новыми молодыми ребятами…

Глущенко: Просто не нужно думать, что мы пытаемся кем-то заменить Марину.

Бережок: Даже мыслей таких нет.

Крутоголов: Это совершенно невозможно. Если уж так говорить, то есть определенные законы жанра, которые требуют определенное количество персонажей, и они необходимы для того, чтобы шоу существовало полноценно.

Глущенко: И у нас в любом случае появится кто-то женского рода.

— И насколько я понял, вы уже начали работу над новой программой?

Бережок: Конечно, это процесс перманентный. Мы всегда думаем над новой программой.

Крутоголов: Все время. Увидели какую-то ситуацию – это может быть шутка, номер, персонаж. Это постоянный процесс. Откуда же еще все это черпать, если не из жизни.

— После смерти Марины в ваших постах и постах коллег было много разных воспоминаний, цитат. Вы помните, как познакомились с Мариной? С чего все началось?

Бережок: Я могу рассказать (улыбается). Мы познакомились, еще играя в ассоциации командами КВН Украины.

Крутоголов: Я тоже.

Бережок: Она, значит, была в жюри, мы ее уже знали, эту девочку из Житомира. На тот момент это был единственный титулованный человек в жюри, на которого можно было посмотреть и сказать: “Е-мое, она ж в высшей лиге играла…”

Крутоголов: Авторитет (кивает головой).

Бережок: Естественно, большинство из нас, а мы веселые пацаны такие были, работали конкретно на Марину, чтобы получать хорошие оценки. И она не стеснялась, говорила, что нам подсуживает (смеется). В хорошем смысле этого слова. По сути, так и познакомились, так что знали мы ее очень много лет уже.

Крутоголов: Я тоже помню некий лагерь, собрались 73 команды из Украины, и мы нафиг никому там не нужны, никому неизвестны. И вот как-то между участниками затесалась Марина. Как сейчас помню: у нее были такие голубые джинсы в обтяжку, она такая сочная была (улыбается). В общем, я начал подкатывать – хотел, чтоб оценочки были повыше. Но когда я к ней подходил, я тупил, слова в предложения как-то не очень складывались. Стеснялся, признавал фигуру (показывает уровень рукой). Это была уже известная, авторитетная КВН-щица. Еще и женщина. Редкость.

Глущенко: Я, как человек не из КВН, когда Маришу впервые увидела, поняла, что передо мной женщина очень яркая, сильная, властная. Тогда еще подумала, что мне как-то немного страшно называть ее на “ты”, попробую-ка я сначала на “вы” (смеется). На самом деле, когда узнала ее ближе, поняла, что это просто прекрасный человек, человек-душа.

— Как возникла идея пригласить Марину в команду “Дизель Шоу”?

Крутоголов: Когда мы решили создать концертный проект, мы начали отбирать кандидатов. Cудьба свела нас на концерте в Октябрьском дворце. Там были “Девчонки из Житомира” (команда КВН Марины Поплавской – Ред.), ведущим был Женя Сморигин, и мы выступали. Мы посмотрели тогда, что Женя прекрасно взаимодействует с залом, веселит его и держит, зал его любит. Потом мы услышали реакцию на шутки Марины. Разрывался просто весь зал.

Я тогда подошел и спросил, не связана ли она какими-нибудь контрактами, спросил у Жени Сморигина, а потом уже пригласили их лично и стали рассказывать, что мы собираемся делать. Позже Марина уже рассказала, что я позвонил в очень сложный для нее период, она тогда потеряла родителей и была в депрессивном состоянии, и не ожидала, что откуда-то придет какое-то приглашение и вновь будет возможность вернуться на сцену, засиять. Так что как-то вот так судьба нас и сводила.

— Марина на сцене и Марина вне работы – один и тот же человек?

Бережок: Абсолютно разные люди. Мы же ее называли хрустальный танк.

Глущенко: Да, на сцене она танк, а в жизни… (улыбается).

Крутоголов: Поначалу всем мы, такие опытные матерые волки, накидывались на материал, осваивали его максимально быстро и вперед с саблями наголо. Марина же в этом плане была более размеренная, ей нужно было больше времени для освоения, и по началу мы не понимали, как с ней работать. Потом уже мы поняли, что “бой-баба” – это образ, созданный ею на сцене, а внутри она совершенно другой человек. Это маленькая, хрупкая девочка, которая, прежде всего, старается никого не обидеть, не задеть. И вот как-то в одном интервью меня просили одним-двумя словами охарактеризовать каждого из своих коллег, и у меня вырвалось про Марину “хрустальный танк”.

— Какой еще прежде всего запомнилась Марина?

Крутоголов: Очень запомнится трек Despacito…

Глущенко: Блин, не могу сейчас эту песню слушать. Это конкретная ассоциация с Мариной.

Крутоголов: У нас был танцевальный выход, где каждый исполнял какой-то небольшой сольный кусочек, и Марина очень стеснялась танцевальных па, боялась показаться неуклюжей, смешной. Но когда наш балетмейстер растанцевал ее и воодушевил, ее выход под Despacito был просто непревзойденным.

Бережок: А мне она, наверное, больше тещей запомнится.

Крутоголов: У Саши просто было много номеров, где Марина была тещей.

Бережок: Да, и она, бывало, настолько заигрывалась… у нее не было детей, но она наверняка хотела, и вот в какой-то момент она даже начинала верить, что она теща, и здесь на сцене реально ее дочь.

Крутоголов: И Саше могло реально ни за что прилететь просто (смеется). В добром смысле, конечно.

— Возможно, вспомните самый ценный совет Марины? Важные ее слова.

Глущенко: Мне Марина напророчила мужа. Говорила: “Девочка, обрати внимание на этого мальчика (Олег Збаращук – продюсер и концертный директор “Дизель Шоу” – Ред.), он еще всем покажет”. А показал сына (смеется).

Крутоголов: Меня она всегда учила быть спокойным и уравновешенным. Отходить, если вдруг вспышка. Всегда говорила “Успокойся, оно пройдет”. Всегда настраивала на дружескую, правильную волну.

Бережок: Да, а так у нее крылатых фраз миллион был, она ими пестрила просто. У нее в этом плане мозг настолько работал… Марина очень много смотрела фильмов, читала украинскую классику, и порой у нее вырывались прямо целые куски из книг и фильмов. И всегда в тему. Могла, как говорится, вставить словца. Даже мат у нее был такой органичный…

Крутоголов: Да, фигурный. Как у Раневской прям. Она могла прям вот ругнуться так, и имела на это право. Из песни слов не выкинешь, и это всегда было смешно.

Глущенко: Всегда говорила, что хочет отметить 20-летие “Дизель Шоу”.

Бережок: А потом говорила, что уйдет на пенсию.

— Произошедшее наверняка отразилось на ваших жизнях, заставило сделать какие-то выводы.

Крутоголов: Естественно. Каждый для себя сделал какие-то выводы.

Бережок: Только глупый их не сделает.

Крутоголов: Будут ли они полезны, не знаю. Хочешь насмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Сейчас мы просто должны иди вперед и делать то, что мы умеем, что мы любим. Должны беречь друг друга. После таких событий ты просто автоматически крепче обнимаешь родных, близких. Мы пережили это вместе и наши отношения перешли на некую новую ступень.

Глущенко: Если до этого мы встречались, то сейчас мы уже женаты. Вместе в радости и в горе.

Крутоголов: Да, теперь мы именно семья, и мы обязаны друг за другом присматривать. Теперь мы понимаем, как круто быть живыми.

В декабре указом президента Украины Петра Порошенко Марина Поплавская была посмертно награждена орденом “За заслуги” ІІІ степени. Награду присудили “за значительный личный вклад в государственное строительство, социально-экономическое, научно-техническое, культурно-образовательное развитие Украинского государства, весомые трудовые достижения, многолетний добросовестный труд”.